С чего началось? Не знаю…
Ариша, усыновительница С чего началось? Не знаю… Может, тогда, перед свадьбой? Я отчетливо помню тот разговор:– Сколько ты хочешь иметь детей? – спрашивает меня будущий муж. – Лучше троих, - отвечаю я. – А если не сможем иметь детей? – Усыновим! - ответила я, не задумываясь. – Согласен, усыновим.
Нет, началось не с этого… С чего началось? С Глеба, наверное, с него. Глебка, Глебка, ты разделил мою жизнь на два этапа: до тебя и после.
Но сначала была свадьба в сентябре 1999 года. Через год я ждала сына. Мы очень сильно хотели мальчика Тельца, и у меня получалось (сейчас это звучит глупо). Я точно знала, что все будет хорошо. Ребенок плановый, с подготовкой перед беременностью, анализы в норме, УЗИ – что надо! Последний месяц я ходила и ждала, когда же наступит то СЧАСТЬЕ! Как я ошибалась! Беременность – это и было то самое счастье и спокойствие в моей жизни. Рожала легко, правда! И вот он! Мой сын, Глеб! Но что это он не кричит?!!! Почему? Пьяный врач (к слову сказать, рожала платно) в ответ:
– Зачем, дура, урода рожала?! Надо было избавляться раньше!
И тут наступила тишина… темнота… и пустота… Детский врач стал мне что-то объяснять, долго-долго что-то говорить, но что? Не помню… Мне вкололи обезболивающее и стали зашивать. Когда я очнулась, я подумала, что это был сон, но… Я позвонила мужу. Сказать, что мой звонок был для него громом среди ясного неба, это ничего не сказать. Он весь день звонил в роддом, и, наконец, ему сказали:
– Поздравляем! У Вас сын! 3600, 52 см!
Он уже час как праздновал папство! И тут мой звонок!
Через час ко мне прорвалась сестра, и мы пошли в реанимацию, к Глебу. Врачи:
– Идите, лежите! Тут нечего спасать! Забудьте его, еще родите!
То, что следующие дни я жила на успокоительных, объяснять не надо. Спасибо сестре: она взяла в охапку моего мужа и бегала по всей Москве, пытаясь спасти моего сына. Через два дня профессор-педиатр сказал: «Все не так страшно!». Потом ставят диагноз – умственно отсталый. Следующий врач: «У Вас родился гений, но немного надо подлечить». Кому верить? Про наших врачей вы сами все знаете… Моя жизнь превратилась в американские горки: вверх, вниз, вверх, вниз и по кругу. При этом, по общепринятой практике, большинство врачей, с которыми мы общались, КРИЧАЛИ: «Отказывайтесь! Еще родите!». Через 14 дней Глеб умер. Умерла вместе с ним и я. Прежней меня не осталось.
С чего началось? Наверное, началось тогда, в эти 14 дней… с девочки. В один день с Глебом родилась девочка, мама украинка от нее отказалась. Именно в этом кошмаре у меня начала свербеть мысль: «Возьми девочку, возьми!». Что остановило? Не готова была. Хотя уже тогда я прекрасно понимала, что для сокрытия тайны усыновления – это лучший вариант. Нет, не готова я была! НЕ ГОТОВА! Тогда я точно знала, что Глеба люблю, готова за него жизнь отдать. А за девочку жизнь не отдам. На тот момент не смогла бы я полюбить ее всем сердцем.
Так с чего же все началось? Не знаю… Что было потом? Пустота… Через месяц муж принес котенка в дом: «На, ухаживай! Тебе надо за кем-то ухаживать, иначе с ума сойдешь!» Если честно, два года просила его завести кошку, он был против. А когда принес, мне хотелось ее выбросить в окно, не хотела никому дарить любовь и тепло. Но было одно но… кошку принесли с выставки, она была «бракованная», поэтому ее в младенчестве отсадили сидеть одну в клетку. В 6 месяцев она не знала, как умываться, что можно бегать дальше, чем на расстояние клетки, не умела просить есть, не могла спрыгивать или запрыгивать на что-нибудь и тому подобное. Через несколько дней мое сердце стало таять… Знаете, именно она была той тонкой ниточкой, которая связала меня с внешним миром. Я не смогла устоять перед ее беспомощностью, ближе у меня никого не было. Почему? Все родственники решили, что затрагивать тему Глеба в разговорах нельзя. Мы с мужем переживали наше горе поодиночке, есть у нас такая плохая привычка. Каждый плакал внутри себя, а на людях улыбался. Так вот, моей кошке (Тучке, так мы ее назвали) я доверяла свои слезы, я подолгу беседовала с ней и пыталась доказать ей, что сделала все что смогла, но Глеб не выжил. Она сидела и слизывала мои слезы… Забегая вперед, скажу, Тучка умерла, наелась пластмассовых шариков, операция не спасла ее... Но она умерла спустя месяц после нашего твердого решения усыновить. «Когда нам было очень плохо, Бог послал нам ангела-хранителя в виде Тучки. А когда мы пошли в правильном направлении, этот ангелочек понадобился кому-то больше, чем нам. И ангелочек ушел...» – вот так сказал мой муж.
Итак, с чего же началось? Когда мы решились?
Через год после смерти Глеба начались мои мытарства по врачам. Еще через год - выкидыш, потом еще и еще. Врачи, больницы и безумная пустота в душе. На рождественские каникулы мы поехали отдыхать в Турцию:
– А если я не смогу родить?
– Давай возьмем ребенка, - ответил мне муж, - у нас должен быть ребенок к концу года!
Это был первый серьезный разговор. До усыновления осталось 1,5 года, после смерти Глеба прошло 2,5 года.
Еще несколько месяцев врачей, рыданий, таблеток, анализов, опять слез оттого, что у знакомых родился ребенок, ну и т. д. И вот я полезла в интернет и попала на www.7ya.ru. Меня захватило. Я долго читала форум. Потом наткнулась на рассказ Soleil о ее состоянии после замершей беременности. Я прочитала этот рассказ тысячу раз, я почти знала его наизусть. Там все то, что я пережила и переживала тогда. Я написала ей письмо. Она как-то сразу почувствовала, какие вопросы я хочу ей задать, и, главное, что она развеяла мои сомнения о том, что появление нового ребенка в семье не свяжется с потерей Глеба. Я ей поверила. Но ответить ей не смогла, потому что не знала, что ей ответить. Но твердости это письмо мне придало.
Что еще? На форуме меня пригласили съездить в детский дом. Я очень боялась. Чего боялась? Наверное, встретить мальчика, похожего на Глеба. Но я съездила в детский дом. Страшного там ничего нет, и, не поверите, там я отдыхала душой, масса положительных эмоций. И это был еще один шаг к усыновлению. С чего началось? Был еще один большой толчок. В очередную годовщину смерти Глеба у меня пошла страшная депрессуха. И я сделала такое… для меня из ряда вон выходящее – пошла к психологу. Пошла, потому что устала разговаривать с Тучкой, потому что поняла: самой не справиться. Если кого-то интересует – помогло! Но был важный момент. Меня спросили: «Почему ты хочешь иметь детей?». Я перечислила, не поверите, больше десяти пунктов. Мне ответили: «Когда останется один пункт: просто хочу быть мамой, тогда можно заводить ребенка». Сначала я это восприняла как обиду, теперь понимаю, насколько это правильно. Мне понадобился 1 год, чтобы избавиться от всех ненужных пунктов. И тогда я поняла, что могу принять в свое сердце ребенка и полюбить его не меньше, чем Глеба.
С чего началось? Конечно, с опеки! Я начала действовать. В опеке нас приняли хорошо. Я очень боялась препятствий, но их не было, за исключением некоторых врачей в поликлинике. Спасибо конфе! Помогли преодолеть!
Вот тут появился страх. Жуткий страх, от которого ноги подгибаются. Что же я все-таки делаю? Нужно ли мне это? Нужно ли это моему мужу? Как все к этому отнесутся? И неужели наконец-то исполнится моя мечта? По-моему, подобный страх появляется у всех, и тут главное не спасовать, а идти к своей цели!
С чего началось? Началось все с «Дворянского гнезда» в Орле. Да-да, именно так называется место, где находится областная детская больница и Роддом. Шли мы туда на ватных ногах. В Орле, по сравнению с Москвой, очень бедно. Нам сказали, что детей празднично одели перед нашим приездом. Вы думаете, это красиво смотрелось? Ползунки на 5 размеров больше, распашонка с дырочками и оборванными рукавами. Ужасно жалко!
У нас было направление на одного ребенка, но так получилось, что первым нам показали другого. Детеныш был весь в диатезе, такие красные щеки и кровавая попка. Когда мы вошли в палату, мальчик впился глазами в папу, это все и решило. При этом папа говорил мне перед больницей, чтобы я не бросалась на первого, а посмотрела всех пятерых. Ага! Сам-то и сдался сразу. Когда прочитали его диагнозы, стало страшно. Моя мама сказала, что с такой картой не забрала бы. Слова написаны страшные, а сами диагнозы оказались пустяком. Спасибо конференции, я была готова к этим диагнозам.
Второго мальчика мы посмотрели, раз уж направление было на него. Мальчик был загляденье, но мысли возвращались к первому. Сердце екнуло? Не знаю! Как-то в душу запал своими глазенками. Еще он был любимцем у врачей больницы, они его захвалили. Посмотрев двоих, мы отказались смотреть дальше. Взяли тайм-аут и пошли гулять в парк под названием «Дворянское гнездо». Поговорили. Муж сказал: «Давай возьмем первого, он на меня так смотрел». У меня тоже к нему душа тянулась. Мы вернулись, нам предложили еще подумать и пообщаться с ребенком, а мы в ответ: «Берем!». Врачи удивились, что мы так быстро решились. А что тянуть? Но я попросилась еще раз на него посмотреть. Взяла на ручки, он так вкусно пах, казалось, это самый приятный запах в мире. Я смотрела на него и задавала ему вопрос: «Ты мой?». А он разглядывал меня и улыбался. Сказать, что у меня сердце екнуло, не могу. Просто почувствовала, что смогу его полюбить. В тот момент я поняла, что он мой Тимофей и никому я его не отдам. Забираем и все! С чего началось? С оформления бумаг!
Со дня, когда мы увидели малышка, и до дня приезда его домой прошло 20 дней. Это были очень долгие дни. Но за это время я срослась с нашим Тимофеем сердцем и свыклась с мыслью, что у меня будет сын.
Люди в Орле просто супер. Когда мы приехали в первый раз, нам выделили девушку, которая ездила с нами по Орлу. Все сделали быстро, помогали, чем могли. Не можете отнести в опеку ребенка документы (в этот день тетенька не работала)? Мы сами занесем. Судья не назначает заседания? Мы с ним поговорим, попробуем упросить. Врачи, узнав, что ребенка забирают, начали его срочно подлечивать, даже немного переусердствовали, счесывая себорейный диатез.
Пока мы ждали суда, я ходила по магазинам и закупала все необходимое. Я ловила себя на том, что хожу и постоянно улыбаюсь, а молодые люди оглядывались мне вслед, думая, что это я им улыбаюсь. Суд был 13-го июля. Конечно, он был формальным, но судья из Орла решил нам показать, что у них все проходит официально. Так что мурыжили нас около 30 мин. Решение суда было с немедленным исполнением. Ну, конечно же, я не сдержалась и, выйдя из зала заседания, рыдала в голос от счастья, пока нам печатали решение. На суд мы ехали все закупив. Не послушались бабушек и дедушек, боявшихся сглазить. Правильно сделали, потом времени не было. Прибежав в больницу, я за 5 минут переодела малыша и убежала, боясь, что его отнимут.
С чего началось? Теперь я точно знаю! С утра! Понедельник. Нет раздражающего дребезжания будильника. Не слушаю по телевизору новости и погоду. Не пью опротивевший кофе. Нет очереди на маршрутку. Нет давки в метро. Я проснулась, лежу и слушаю. В метре от меня спит мой сын и причмокивает, сося палец. От него пахнет молоком и теплом. Сейчас он проснется и будет что-то гугукать себе по нос. Я подойду к нему, и он улыбнется мне. И начнется ОНО, мое СЧАСТЬЕ.
P.S. Сейчас мне очень хорошо. Я знаю, что впереди будут трудности и не только солнечные дни. Но я рада, что испытываю сейчас это - счастье материнства. Я благодарна всем, кто мне помогал и поддерживал. Спасибо конференции, всем серьезным тетенькам, которые учили меня уму-разуму, и девчонкам, которые давали дельные советы и поддерживали словами. Спасибо моим начальникам (они это не прочтут, но все равно) за то, что не сделали большие глаза, а поддержали меня и не мешали мне собирать документы. Спасибо всем знакомым и друзьям, которые за нас переживали и искренне радовались за нас.