Большой разговор с маленьким человеком

16.10.2008

Мама добрая, мама ласковая, мама любимая… Страх и боль рождения обретают смысл, если в конце пути ребенка ждут теплые мамины руки. А если мама ушла, оставив один на один с непослушным пока телом, с обидой и болью, которую некому высказать? Сколько протянется этих безнадежных дней, прежде чем придет новая надежда? Придет вместе с женщиной, которая обнимет, и будет считать дни до суда. Когда и как заслужит она
доверие и любовь, а значит и имя – «мама»? Ведь мама – это не только начало жизни, но и последняя надежда на защиту и понимание, если мир вокруг неприветлив. Мама – это первый и главный опыт доверия жизни. А обманутое доверие ребенка непросто вырастить вновь. О важности открытого усыновления и доверительных отношений с ребенком мы поговорили с Диной Терешенковой, практикующим психоаналитиком.

Зачем рассказывать ребенку о том, чего он не помнит? Ведь если мы усыновляем совсем маленького ребенка, он вскорости забудет то, что родился у других родителей.

Ребенок бессознательно помнит свой опыт и, скрытый, невысказанный, он все равно найдет себе дорогу в реальность. Он обязательно проявится в его жизни, в его поступках. Человек всегда
стремится привести к общему знаменателю свою жизнь и ощущения своей внутренней правды. Я вспоминаю девочку, удочеренную прямо из роддома, выросшую в окружении заботы и любви. О ее удочерении как бы «забыли». Она получила образование, полюбила, вышла замуж, родила дочь и…отказалась от нее в роддоме. Она очень ждала этого ребенка. Готовила комнату, вязала кофточки, выбирала имя. Но её личная драма, пережитое после рождения отвержение, казалось бы, давно успокоившиеся под пудом лет, неожиданно взяли своё, вынудив её поступить так же, как поступили когда-то с ней. Невозможно полностью спланировать мир вокруг себя. Всё тайное становится явным иногда самым непредсказуемым образом. То, что было для него так важно, но так и не было сказано, разрушает ребенка. Мы думаем, что скрывая правду, мы уберегаем малыша от страданий. Но его травмирует не столько само событие, сколько молчание о том, что он переживает, непонимание ситуации, в которой он находится. Часто усыновляют совсем маленьких детей, которых невозможно привлечь к «серьезному разговору». Но во время самого усыновления мы уже можем начинать общаться на эту тему, причем самым естественным образом. «Мы усыновляем тебя, я твоя мама, это твой папа. Здесь твой новый дом, здесь твои игрушки». Такие объяснения нужны даже младенцу, которого можно легко переместить физически, но лучше не оставлять его в недоумении относительно произошедших перемен.

Некоторые усыновители прибегают к имитации беременности, опасаясь, что окружающие не поймут решения усыновить. Действительно ли это легкий путь, ведущий в обход многих проблем?

Чего боятся родители, решившие имитировать беременности, от какого слова, фразы они пытаются защититься с помощью имитации беременности? Получается, что они сами стыдятся ситуации усыновления, а ребенок – причина их стыда. Я думаю, что самое главное, чего лишена эта семья – это
искренности. Можно уважительно отнестись к причинам, которые толкают пару на такую игру, но заложником ее, к сожалению, оказывается ребенок, которого никто не спросил, хочет ли он в ней участвовать. Малыш уже родился, он есть, а значит, у него есть и своя память, свое понимание про-
исходящего. Возможно, он чувствует одиночество, невысказанную боль утраты. И вдруг совершенно посторонние для него люди включают его в игру под названием «Ты родился у нас». Будет ли в ней место сочувствию, пониманию переживаний ребенка или же она поглотит все внимание родителей, не оставив его для главного – для малыша? Если для всех вокруг – это праздник его «рождения», то, что ему делать со своими чувствами, со своей болью? По сути, ему предлагают ее просто игнорировать. Но если ее не проговорить, не назвать, ребенку придется таскать ее с собой всю жизнь. И у родителей может неизбежно наступить разочарование: мы все для него делаем, а он агрессивен или ведет себя странно. Если ребенка взяли как объект, только для того, чтобы реализовать определенные родительские амбиции, то и спросят с него потом немало согласно навязанному сценарию. А ребенку будет тяжело
соответствовать.

Значит, выбирая тайну усыновления, родители стремятся сохранить свой комфорт?

Это очень сомнительный комфорт. Мне приходилось работать со случаем, когда мама не находила больше в себе сил поддерживать подобную ложь, но и смелости открыть правду у нее тоже не было, это было очень мучительное состояние. Поначалу ей очень хотелось быть полноценной мамой, хотелось, чтобы никто не мог ничего бросить вслед ее ребенку. Но, к сожалению, невозможно сделать так, чтобы мир всегда относился к нам благосклонно. Переезды, договоренности с родственниками, прекращение дружеских связей, - сохранение тайны требует больших жертв. Эта ситуация вызывает сочувствие, поскольку душевно очень тяжела. Много энергии тратится на поддержание тайны. Ошибочно надеяться, что «по-быстрому сымитировав» беременность, вы инвестируете в будущую безопасность. Это не так. Любая важная недоговоренность, тайна, со временем обрастает еще большим количеством тайн. Ребенок может задать самый невинный вопрос: «Мама, а когда я родился, было холодно или тепло?». Маме скорее что-то нужно придумать, она чувствует растерянность, вину, она в напряжении. Малыш, не понимая смысла происходящего, но, улавливая эмоциональное мамино состояние, относит
его на свой счет: «Значит, во мне есть что-то вызывающее тревогу, что-то неправильное, раз мама испытывает эти чувства по поводу моего рождения». Это очень влияет на представления о себе. Скрывать, замалчивать то, что так важно для человека – его корни, начало его истории, - не слишком
удачный выбор, как для детей, так и для родителей. Верные слова могут помочь пережить боль, превратить ее в воспоминание и избежать негативных последствий
 

Журнал «Все наши дети» июль 2008